Скоро исполнится три года со дня террористического акта в Нью-Йорке и Вашингтоне, унесшего в течение нескольких минут тысячи человеческих жизней, принесшего и ещё приносящего боль, горе и страдания многим и многим семьям и друзьям погибших и покалеченных: овдовевшим мужьям и жёнам, осиротевшим детям и родителям, потерявшим детей. И как мы видим, людские страдания, порождённые этим чудовищным преступлением, не ограничиваются, ибо в ответ на него последовало наказание, при котором, гибли и пострадали ещё и ещё сотни и тысячи людей.

И конечно, эти глобальные события, охватывающие судьбы тысяч и даже миллионов людей, заставляют нас, может быть, несколько иначе взглянуть на наши личные судьбы, испытываемые нами страдания, боли и лишения: будь то потеря работы, утрата близкого человека или какое-то душевное или физическое потрясение, происходящее с нами. Вечные вопросы вдруг приобретают необыкновенную актуальность в нашей жизни: «Почему это случилось именно со мной?», «Чем может утешится человек, потерявший самое дорогое в своей жизни?», «Как Господь мог допустить такой ужас?».

Одни, столкнувшись с горем, отвердевают душой и становятся циничны, жестоки и неразборчивы в средствах и целях: «Let’s whack Osama!» – сказал недавно в телевизионном интервью угрюмый коммандос, потрясая своим М-16. Другие, кидаются в противоположную крайность, фаталистически разводя руками, мол, ничего не поделаешь – значит на роду так было написано, судьба, рок, ананке. Третьи, не находя утешения ни в том, ни в другом, совершенно теряют разум и контроль над своими чувствами, и окзазываются вынуждены обращаться к психиатрической помощи. Четвёртых, и таких, с счастью, мы видим всё больше и больше – переживание горя и боли – не важно, своей или чужой – обращает к тому единственному Источнику утешения и поддежрки, которым является Господь Бог.

Все эти ответы и реакции на зло и страдание в мире не новы и давно уже приобрели формы различных религиозных, философских и общественных учений и течений. Людей извечно мучила эта проблема, и им всегда хотелось понять, как это возможно, чтобы в мире Божием наряду с его красотой, любовью и гармонией могли существовать разрушение, ненависть, безобразие, зло, боль и смерть. В Писании этой теме, известной под названием «проблемы зла», посвящена самая исторически древняя из её книг, «Книга Иова», что, кстати, также свидетельствует о том, что вопросы эти волновали людей, что называется, искони. И, конечно, логичнее всего было бы мне сразу обратиться к ней, но давайте задержимся не на долго и поразмышляем над другими часто встречающимися ответами на проблему зла, тем более, что даже верующему в Бога человеку они нередко приходят на ум, а подчас и целиком завладевают им.

Итак, в чём же, собственно состоит проблема? Систематическое богословие формулирует её следующим образом: существует четыре посылки – 1) Бог есть, 2) Бог всеблаг, 3) Бог всемогущ и 4) зло существует в мире – и одна из них, по-видимому, является ложной.

Атеисты, например, отрицают первую из них – бытие самого Бога. Как часто можно слышать от таких людей, оказавшихся перед лицом трагедии: «Ну и где же был ваш всеблагой и всемогущий Бог 11 сентября 2001 года?» Для человека, не знающего Бога лично, не ведающего о том, что Господь страдал и умирал вместе с каждым из людей – в башнях Мирового Торгового Центра, в пожарных и полицейских машинах, в самолётах, в Пентагоне – невозможно совместить эти два представления: Бога и людское страдание. Покуда Бог остаётся для человека отвлечённой идеей, философской доктриной или литературной метафорой, ему невозможно найти в них ни утешения, ни поддержки, ни разрешения этого конфликта.

А может быть, никакого конфликта и нет, и мы с вами совершенно напрасно переживаем по этому поводу? Спросите у любого буддиста, и он вам расколет этот орешек с лёгкостью, признав вторую из посылок ложной: «Бог, конечно, есть, и Он, безусловно, всемогущ, и зло на свете, очевидно, существует,» – признает последователь этой пантеистической религии: «Но с чего вы решили, что Бог – благ?» – спросит он. Согласно учению Будды, Бог включает в себя и Янь, и Инь, и добро, и зло, и чёрное и белое, и правое, и неправое. Он – превыше всех этих различий и совершенно безразличен ко всем этим вполне людским и низменным понятиям. А стало быть, и мы с вами должны стремиться вознестись и воспарить над нашими земными переживаниями, и только тогда мы приблизимся к Будде и, следственно, попадём в их буддийский рай под названием «нирвана». Я, конечно, очень упрощаю это древнее и очень богатое премудростью учение, но суть его именно в этом: создав себе представление о божестве по своему образу и подобию (а чему мы с вами бываем подобны, не мне вам рассказывать), пантеисты пытаются таким образом уйти от решения этой проблемы. Отдав по молодости должное увлечению этим доктринам, я могу лишь со стыдом и горечью засвидетельствовать, что не было в жизни моей периода более разрушительного и злотворного для окружающих меня людей – да и для меня самого – чем эти самые экзерсисы воспарения над миром. Почему? Да потому что воспарять-то приходится не только над злом, но и над добром, а, стало быть, ничего не остаётся в этой жизни дорогого и ценного, кроме самого себя, а этой ценностью может довольствоваться в жизни только очень ограниченный человек. «Been there, done that». Не ходите туда, нет там ответа.

Не стоит искать его и у тех, кто отвергает третью посылку – о всемогуществе Божием. Дескать, раз зло существует, несмотря на благость Господню, значит справиться с ним Богу не под силу, а стало быть наряду с добрым богом, существуют и другие силы или те же боги, в ведении которых находится как раз всячески пакостить, разрушать и убивать. Древние вавилоняне, греки и некоторые современные примитивные культуры верят сосуществование множества духов, идолов и божков, и даже нашему классику Ф.М. Достоевскому, например, часто приписывают эту точку зрения за его слова о том, что душа человека является, якобы, ареной борьбы между Богом и дьяволом. Только в отличие от многобожия тех же греков, Достоевский верил во единого Бога, отвоёвывающего у сатаны украденное Божие достояние – наши с вами души. Если с кем и стоило сравнить, если к кому и стоило бы приравнять дьявола, то уж, конечно, не к Богу, а к тому же хоть архангелу Гавриилу – тварному духовному существу, могущественному, но далеко не всемогущему. Мы знаем из книг Нового Завета, что диавол уже побеждён Христом, а из книги Откровения, что он будет повержен вместе со лжепророком в озеро огненное. Какое же тут всемогущество?

В последние несколько лет не раз, в том числе с церковных кафедр и амвонов, приходилось слышать слова о том, что происходящее на наших глазах это – борьба между «их богом» и «нашим»: чья, дескать, возьмёт? Причём, под «их богом» имелся ввиду Алла мусульман, который, якобы, побуждает своих последователей через священную для них книгу Коран к уничтожению неверных и т.п. Ну, во-первых, ничего подобного ни в Коране, ни в учении ислама нет и в помине, но мы сейчас – не об этом. Во-вторых же, только признав существование нескольких богов (нашего, не нашего, доброго, злого и т.д.), т.е., отказавшись от веры во единого Господа Иисуса Христа можно предположить нечто подобное. Мусульмане подобно христианам и иудеям верят во единого, всеблагого и всемогущего Бога, а также – в силы зла, противостоящие, но ни в коем случае не равные Ему. И этим силам, а не Алле они, правоверные мусульмане, приписывают происшедшее в Нью-Йорке, Вашингтоне и Пенсильвании зло. Не будем же и мы богохульствовать и святотатствовать.

И, наконец, последний возможный вариант: отрицание четвёртого компонента – существования зла в мире. Может быть, нам это только со стороны «кажется», что человек страдает, или, может быть, он сам всего лишь «находиться под впечатлением», что ему больно, горько и мучительно? Ведь, если мир сотворён всемогущим и всеблагим Богом, то в нём «не может быть» зла, ведь так? Помните, Он сказал, глядя на новорождённую вселенную: «хорошо весьма»? Да, кому-то что-то может иногда не нравится, но ведь это же самое может в то же время нравиться кому-то другому. Чтобы кому-то дать, надо у кого-то забрать. И никогда не бывает так, чтобы всем было одинаково хорошо. А, стало быть, все наши представления о добре и зле, о любви и ненависти, о радости и страдании – лишь плоды нашего воображения, и всё, что нам требуется, это – положить таблетку для успокоения нервов под язык и построиться в очередь на приём к психотерапевту. Или погрузиться в неистовую – всё равно какую – деятельность, или заняться спортом, самосовершенствованием, благотворительностью или искусством, воскликнув вослед великому поэту:

Не для житейского волненья,

Не для корысти, не для битв,

Мы рождены для вдохновенья,

Для звуков сладких и молитв.

...Сказал поэт, а потом взял пистолет и пошёл на дуэль защищать поруганное достоинство своей супруги. Конечно, можно сколько угодно декларировать и даже пропагандировать безразличие к «житейским волнениям»... когда они не касаются лично вас. Но если больно вам, или страдает близкий вам человек, то этот возвышенный розовый идеализм разлетается в пух и прах. Мы засучиваем рукава, берём в руки орудие или – если понадобится – оружие и становимся на защиту, оказываем помощь, утешаем и поддерживаем друг друга.

Почему же? Да потому, что если мы честно смотрим на мир вокруг нас и внутрь самих себя, то оказывается, что никакого «противоречия» между этими пресловутыми четырьмя посылками нет: Бог действительно есть, Он на самом деле всеблаг, Он поистине всемогущ, и зло реально существует. Как же это возможно? За ответом давайте обратимся к Иову, ибо если кто-нибудь из живших на свете людей и знает по-настоящему, что такое страдание, то это Иов.

Книга Иова – удивительная книга, посвящённая непростым взаимоотношениям живых людей и живого Бога. Я думаю, что даже если бы из всего откровения Божия до нас дошла бы только она одна, мы уже смогли бы узнать о себе, о мире и о Господе то самое главное, без чего невозможно человеку оставаться человеком: о любви, о добре, о справедливости и – о страдании. Человеческому писательскому таланту просто не под силу написать ничего подобного! Предвечные, доисторические события сплетены в ней с историей конкретного живого человека. Я не буду читать здесь все её сорок с лишним глав, но приведу лишь стихи из самого её начала и из самого конца. Всё остальное я призываю вас прочесть или перечитать неспешно, вдумчиво и молитвенно в эти дни, когда нам всем так нужно утвердиться в основах нашей веры в Господа и Его суверенное владычество над созданным Им миром.

Итак, «Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла» (Иов 1:1).

Не игнорировал зло, не отрицал зло, не оправдывал зло подобно только что рассмотренным нам примерам, а – будучи богобоязнен! – удалялся от зла. Если мы с вами боимся Бога, т.е., боимся прогневать Его, нам следует не искать выхода из «проблемы зла» каким-то одним из этих изощрённых способов, но – избегать его, удаляться его, не творить его и не участвовать в нём. Каким образом? Читаем ещё раз: «...и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен».

Значит ли это, что страдания минуют нас, что зло перестанет твориться на свете? You wish! Хотелось бы! Но, как мы видим из дальнейшего повествования, это совсем не так. Зло, не обладая своей собственной сущностью, возникает там, где уже существует добро, и паразитирует на нём, подобно ржавчине, разъедающей металл или раковой опухоли, поражающей организм. Ведь даже страдает человек лишь благодаря имеющейся у него способности испытывать различные чувства. Неживая материя не знает ни любви, ни ненависти, ни радости, ни горя. Иногда нам кажется, что альтернативой страдания на этой земле является рай. На самом деле, альтернативой страдания (в числе других чувств) является смерть: физическая или душевная. Примером, душевной смерти ещё до наступления физической является злоупотребление алкоголем или применение наркотиков, когда человек «умирает» для этого мира, теряя способность испытывать нормальные человеческие чувства в ответ на те или иные события в его жизни. Впрочем, и жизнью это уже назвать можно лишь с большой натяжкой – уж очень она начинает напоминать существование примитивного животного или даже вовсе бесчувственного минерала.

Зло не появилось бы на свет, если бы Господь не сотворил мир, исполненный добра. При этом абсолютно неверно утверждение, которое так часто приходится слышать: что зло, якобы, «должно было» необходимо появиться в мире. Вовсе нет! Оно появилось ввиду грехопадения одного из ангелов и проникло в мир через грех, совершённый Адамом и Евой. Но ведь оно могло и не появиться! Или – не проникнуть в мир! Христианский писатель К. Люис, например, описывает в одном из своих романах именно такой мир, который продолжает развиваться вполне благополучно, и, кто знает, может быть, Господь создал не нас одних, и где-то существуют миры, всё ещё живущие в любви и неразрывном общении с Господом. Будет очень интересно с ними повстречаться в Царстве Небесном и открыть для себя этот ныне, по понятным причинам, недоступный для нас мир.

Впрочем, вернёмся на нашу грешную землю к нашему праведнику Иову, на которого сатана насылает всевозможные искушения, но который, заметьте,  в то же время остаётся, благодаря своей «непорочности, справедливости и богобоязненности» достоянием или, как мы с позволения, данного нам сами Христом, теперь говорим, сыном Божиим. И Господь ни на мгновение не перестаёт быть самим Собой: любящим и всевластным Богом.

«И сказал Господь сатане: вот, все, что у него, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей» (Иов 1:12)

Допуская страдания нашей жизни, Бог усматривает то добро, которое явится на свет вследствие нашей верности Ему и, что ещё важнее, Его верности нам. Мне нравится одна метафора, необыкновенно ярко иллюстрирующая этот процесс и эти взаимоотношения. Когда песчинка или мелкий камешек попадает в лежащую на дне моря ракушку, то он, будучи острым посторонним предметом, вызывает в моллюске ответную, защитную реакцию: в ней начинает происходить действие, дотоле ей не свойственное – она начинает вырабатывать вещество, обволакивающее эту песчинку и превращающее её в изумительной подчас красоты жемчуг. Некоторые из этих моллюсков так и не порождают ничего подобного, ...если в них не попадает песчинка. Я знаю многих людей, которые вдруг стали сверкать дотоле невиданной красотой, пережив сами или приняв участие в чьём-то страдании и горе.

И когда мы подчас пеняем на излишнее бремя или непереносимую боль, мы, мне кажется, при этом совершенно забываем о том, что помогло Иову вынести всё, чем искушал его сатана:

«Вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести» (1 Кор. 10:13)

В моей жизни самым страшным испытанием была болезнь и уход из жизни моей мамы вот уже больше десяти лет назад. Ни с какой иной точки зрения её смерть и страдания ни имеют ни малейшего смысла, кроме Божией: она – сейчас с Ним. Моя собственная боль, связанная с потерей мамы, тоже не имеет никакого смысла, если не считать того труда, который произвёл во мне при этом Дух Святой, явившись мне живым, деятельным и заинтересованным участником моей жизни, а не просто – бесконечно удалённым властителем моей судьбы.

Давайте в заключение прочитаем стихи из одной из последних глав книги Иова, и пусть эти слова послужат для нас ободрением и утешением в эти тяжёлые дни (Иов 42:5-17). Иов обращается к Господу:

«Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя;

поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле. И возвратил Господь потерю Иова, когда он помолился за друзей своих; и дал Господь Иову вдвое больше того, что он имел прежде. Тогда пришли к нему все братья его и все сестры его и все прежние знакомые его, и ели с ним хлеб в доме его, и тужили с ним, и утешали его за все зло, которое Господь навел на него, и дали ему каждый по кесите и по золотому кольцу. И благословил Бог последние дни Иова более, нежели прежние: у него было четырнадцать тысяч мелкого скота, шесть тысяч верблюдов, тысяча пар волов и тысяча ослиц. И было у него семь сыновей и три дочери. И нарек он имя первой Емима, имя второй – Кассия , а имя третьей – Керенгаппух . И не было на всей земле таких прекрасных женщин, как дочери Иова, и дал им отец их наследство между братьями их. После того Иов жил сто сорок лет, и видел сыновей своих и сыновей сыновних до четвертого рода; и умер Иов в старости, насыщенный днями».

Аминь.